Бриг Меркурий “Потомству в пример”.
Храни нас Господь от подобных испытаний, но глядя на такие примеры дайте себе обещание, что если придется, то не посрамим Россию и подвиги предков! Сделаем все, чтоб все в мире знали, что с тех далеких пор ничего не поменялось и дух Русский все такой же несгибаемый и непобедимый.
Русско-Турецкая война 1828-1829 года.
На бриге “Меркурий” было всего 24 фунтовые карронады для ближнего боя и две переносные трёхфунтовых пушки более дальней дистанции.
Для наглядности, расстановка сил была такая, как если бы классического шахматиста поставили биться с Федором Емельяненко. И бой этот был бы до смерти.
Командир «Меркурия», обойдя по очереди всех офицеров, убедился в их единодушном желании принять бой, несмотря на колоссальное неравенство сил. Первым высказался самый младший по чину — штурманский поручик И. Прокофьев. Он предложил вступить в сражение с врагом, а когда будет сбит рангоут, откроется сильная течь или бриг будет лишён возможности сопротивляться, взорвать все пороховые запасы «Меркурия», сцепившись с одним из неприятельских кораблей. В итоге все офицеры единодушно приняли это предложение. Для исполнения этого решения капитан брига Казарский положил заряженный пистолет на шпиль перед входом в пороховой склад, а кормовой флаг, чтобы тот ни при каких обстоятельствах не спустился, прибили гвоздями к гафелю.
Позже в своём донесении адмиралу Грейгу Казарский писал:
…Мы единодушно решили драться до последней крайности, и если будет сбит рангоут или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, то, свалившись с каким нибудь кораблем, тот, кто ещё в живых из офицеров, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйткамеру.
В половине третьего пополудни турки приблизились на расстояние выстрела, и их снаряды стали попадать в паруса и такелаж «Меркурия», а один попал в вёсла, выбив гребцов с банок. В это время Казарский сидел на юте и не разрешая стрелять, чтобы не тратить напрасно заряды. Это вызвало замешательство команды. Казарский, видя это, сказал матросам ободряющие слова: «Что вы, ребята? Ничего, пускай пугают — они везут нам Георгия…» Затем капитан приказал открыть ретирадные порты и сам, вместе с другими офицерами, чтобы не убирать вёсла и не отвлекать матросов от работы, открыл огонь из ретирадного орудия.
Первым атаковал трёхдечный «Селимие», имевший 110 пушек. Турецкий корабль попытался зайти в корму брига, чтобы произвести продольный залп. Лишь тогда Казарский пробил боевую тревогу и «Меркурий», уклонившись от первого залпа, сам дал полный залп правым бортом по противнику.
Через несколько минут к левому борту «Меркурия» подошел двухдечный «Реал-бей», и русский бриг оказался зажатым между двумя вражескими кораблями. Тогда с «Селимие» закричали по-русски: «Сдавайся, убирай паруса!». В ответ на это на бриге закричали «ура» и открыли огонь из всех орудий и ружей. В результате туркам пришлось убрать с марсов и реев уже готовые абордажные команды. Помимо ядер в бриг летели книппели и брандскугели. Тем не менее, мачты оставались невредимыми и «Меркурий» сохранял подвижность. Из-за обстрела на бриге трижды возникали пожары, которые, однако, быстро ликвидировались матросами.
В начале шестого часа удачными выстрелами канонира Ивана Лисенко удалось повредить ватер-штаг и бейфут грот-марса-рея «Селимие», после чего его марсель и брамсель заполоскали и повисли. Благодаря этому попаданию корабль неприятеля немного отстал и привёлся к ветру для ремонта. Тем не менее вслед «Меркурию» был дан полный залп, сбивший со станка одну из пушек.
Около шести часов было нанесено серьёзное повреждение и второму неприятельскому кораблю, «Реал-бею» — «Меркурию» удалось перебить его фор-брам-рей и нок фор-марса-рея, который, падая, увлёк за собой лисели. Упав, лисели закрыли порты носовых пушек, а свёртывание марселя лишило корабль возможности маневрировать. «Реал-бей» привёлся в бейдевинд и лёг в дрейф.
«Меркурий», получивший очень серьёзные повреждения и потеряв 10 из 115 человек экипажа убитыми и ранеными, около 17 часов следующего дня присоединился к флоту, вышедшему ему на встречу из Сизополя.

Потери и повреждения
В результате боя «Меркурий» потерял убитыми 4 человека, ранеными 6 (в некоторых источниках говорится о восьми раненых) человек. Согласно рапорту Казарского было ранено шесть нижних чинов, при этом сам Казарский получил контузию головы.
Корабль получил следующие повреждения:
22 пробоины в корпусе
133 пробоины в парусах
16 повреждений в рангоуте
148 повреждений в такелаже
все гребные суда на рострах оказались разбиты
повреждена одна карронада.
Убитых с турецкой стороны, по официальным данным, нет — команда «Меркурия» ставила своей основной целью повреждение рангоута и такелажа противника, куда и были направлены выстрелы.
Примечательно, что во время боя на «Реал-Бее» вместе со своей командой находился предыдущий командир «Меркурия» — пленный капитан 2 ранга Стройников, без боя сдавший несколькими днями ранее фрегат «Рафаил».
Память брига “Меркурий”
Победа маленького брига в бою с двумя большими кораблями казалась настолько фантастической, что некоторые специалисты в военно-морском деле отказывались в неё верить. Английский историк военного флота Ф. Джейн, например, говорил: «Совершенно невозможно допустить, чтобы такое маленькое судно, как „Меркурий“, вывело из строя два линейных корабля».
Газета «Одесский вестник» о сражении писала:
Подвиг сей таков, что не находится другого ему подобного в истории мореплавания. Он столь удивителен, что едва можно оному поверить. Мужество, неустрашимость и самоотвержение, оказанные при сём командиром и экипажем «Меркурия», славнее тысячи побед обыкновенных.
Штурман «Реал-бея» в своём письме посланном из Биюлимана 27 мая 1829 года, так описал бой:
Во вторник с рассветом, приближаясь к Босфору, мы приметили три русских судна. Мы погнались за ними, но догнать могли только один бриг. Корабль капудан-паши и наш открыли тогда сильный огонь… Неслыханное дело! Мы не могли заставить его сдаться. Он дрался, отступая и маневрируя по всем правилам морской науки так искусно, что стыдно сказать: мы прекратили сражение, а он со славою продолжал свой путь.
И далее:
В продолжение сражения командир русского фрегата говорил мне, что капитан сего брига никогда не сдастся, и если он потеряет всю надежду, то тогда взорвёт бриг свой на воздух. Ежели в великих деяниях древних и наших времён находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все оные помрачить, и имя сего героя достойно быть начертано золотыми литерами на храме Славы: он называется капитан-лейтенант Казарский, а бриг — «Меркурий».
Поэт, герой Отечественной войны 1812 года Денис Давыдов посвятил Казарскому следующие строки:
Мужайся! — Казарский, живой Леонид,
Ждёт друга на новый пир славы…
О, будьте вы оба отечества щит,
Перун вековечной державы!
И гимны победы с ладей окрыленных
Пусть искрами брызнут от струн вдохновенных!
Награды
Бриг «Меркурий», вторым, после линейного корабля «Азов», был награждён кормовым Георгиевским флагом и вымпелом (торжественная церемония поднятия флага и вымпела, на которой присутствовал и Казарский, состоялась 3 мая 1830 года). Кроме того, указом императора предписывалось всегда иметь в составе Черноморского флота бриг, построенный по чертежам «Меркурия».
Капитан Казарский и поручик Прокофьев получили орден Святого Георгия IV класса, остальные офицеры — ордена Святого Владимира IV степени с бантом, нижние чины — знаки отличия военного ордена. Все офицеры были произведены в следующие чины и получили право добавить на свои фамильные гербы изображение тульского пистолета, выстрелом которого предполагалось взорвать порох в крюйт-камере в том случае, если бриг потеряет возможность сопротивляться.
Согласно резолюции императора капитан-лейтенант Казарский, кроме всего прочего, был произведён в капитаны 2 ранга и назначен флигель-адъютантом.
9 ноября 1857 года приказом генерал-адмирала № 180 бриг «Меркурий» из-за крайней ветхости всех строений исключен из списков флота и разобран.
В 1834 году на Матросском бульваре по инициативе адмирала М.П. Лазарева на средства, собранные моряками, был заложен памятник бригу “Меркурий”. Его открыли в 1839 году. Автор проекта – академик архитектуры А.П. Брюллов. Высокий постамент, на котором выбита надпись: “Казарскому. Потомству в пример”, венчает бронзовая триера.
Памятник А.И. Казарскому и подвигу брига “Меркурий” стал первым памятником, воздвигнутым в Севастополе.